Причины такого явного предсказательного просчета непонятны. Сетевые структуры, аналогичные Интернету, были у всех на виду со времен изобретения телеграфного аппарата и азбуки Морзе, и революционность их вторжения в практику не вызывала сомнений. Может быть, писателям казалось, что тема исчерпана, и ничего совершеннее телефонной связи придумать уже невозможно. Тем не менее существенный пробел в научно-техническом прогнозировании налицо, и его последствия не утешают. Для сравнения можно вспомнить тему космоса - кораблей, межпланетных перелетов, галактических завоеваний - которая была так загодя заезжена, что первый запуск человека на орбиту был встречен с восторгом и на ура. Ничего принципиально нового не происходило - просто давно знакомая фантазия воплощалась в жизнь. Расхожее мнение, что дождь идет оттого, что ракеты понаделали дырок в небе, принадлежало людям, не читавшим фантастику, но они были в явном меньшинстве. И только со временем, по прошествии многих лет, первоначальный энтузиазм остыл, шаги стали менее резки и более осмыслены, а трезвые голоса, призывающие сперва навести порядок на собственной планете - слышимее. Но фантасты успели сделать главное - освоение космоса стало частью общечеловеческой культуры и, хотя в литературе соответствующая тематика не вышла за пределы научно-фантастического жанра даже спустя почти полвека космической эры, она и в таком виде сумела безболезненно войти в привычную повседневную составляющую человеческой цивилизации.

С Интернетом ситуация противоположная. Он подкрался к человечеству незаметно и возник на ровном месте как джин из бутылки. Литературная фантастика, говоря о компьютерах, в основном предупреждала об опасности создания искусственного интеллекта, способного выйти из-под контроля (и, возможно, была права - цивилизация не успела еще развиться до непосредственного столкновения с этой проблемой). В крайнем случае компьютер фантастов - большая вычислительная машина, управляющая производством или по меньшей мере космическим кораблем. Правда, у Лема уже появился компьютер, скрашивающий долгие часы межпланетного перелета рассказыванием анекдотов, но это воспринимается как шутка большого мастера. Первоначально компьютеры от описания и не отклонялись - нечто оборонное, огромный машинный зал (в маленькое помещение электронно-вычислительная махина не влезает), мерное жужжание вентиляторов (холод), звездное мерцание лампочек (картина особенно впечатляющая для тех, кто помнит БЭСМ-6 и тому подобных монстров). Все это как правило если не засекречено, то как минимум снабжено некой сверхсерьезной сверхзадачей, дозировано разбавленной шалостями ученых людей, программирующих рисование чертиков на распечатке ЦПУ. И вот, совершенно внезапно, вся эта стройная картина нарушается, четкое изображение расплывается, и в восстановившемся фокусе появляется маленький, выскочивший как чертик из табакерки, настольный ящик, за которым видна необъятная сеть, опутавшая щупальцами весь земной шар, и на экране которого зловеще переливаются плоды нездорового сознания разработчиков 3D-shooter`ов и стратегий. Вполне естественно, что такая картина вызвала законную настороженность - тем более, что никто заранее не удосужился объяснить, что это такое, и какие опасности таятся за экраном. Человечество рванулось в компьютерный мир ощупью, осваивая Интернет в темноте и давке, под панические крики испуганных, и часто не имея возможности проверить, какие сигнальщики реально предупреждают об опасности, а какие просто сотрясают воздух. Тем более, что практически с первых шагов распространения компьютеров массовое сознание совмещало их с компьютерными играми по привычке - по аналогии с игровыми приставками. Интернет подобрался немного позже, но и его свалили в общую кучу, исходя, наверное, из положения, что Интернет без компьютера невозможен, а значит, это одно и то же. Иной раз очередной автор апокалиптического наброска сам не знал, о чем конкретно он ведет речь, угрожая человечеству искаженной психикой и всеобщей киборгизацией, забывая, что процесс киборгизации стартовал, когда дарвиновская обезьяна взяла в руку палку. Компьютер естественно оказался под пристальным вниманием огромного количества ученых, обнаруживших множество изъянов в новом орудии производства, но забывших обо всем, кроме объекта исследования. Сравнительный анализ не проводился в принципе. Если делали вывод о вреде клавиатуры, то забывали провести сравнение с механической пишущей машинкой (одна-две клавиши наверняка западают). Если приходили к выводу об угрожающем влиянии на психику, то забывали сравнивать с телевизионными сериалами, рекламными роликами и музыкальными группами. Начальная стадия развития Интернета сопровождается множеством так называемых исследований, в которых нельзя верить ни одному слову, и, даже если они содержат правдивую информацию, то ее невозможно выделить из естественно негативной реакции на массивное вторжение в повседневность чего-то нового и непонятного. Людей, еще не успевших даже в первый раз включить модем, заранее пугали так называемой Интернет-зависимостью и иллюзорными мирами, забывая, что виртуальная реальность возникла с появлением слова, отделившего действительность от ее описания, и что опасность ухода от действительности существует безотносительно к Интернету - результат подобного неадекватного восприятия описан давно, и на обложках книг тогда следовало бы печатать предупреждения, дабы читатели не повторили опасный путь дон Кихота или Эммы Бовари.

Сейчас пыль немного улеглась, толпа рассеялась, и на основе почти двадцатилетней эксплуатации Интернета многомиллионной аудиторией можно делать первые - осторожные - выводы. Да, отсутствие четкой иерархии в структуре Интернета было сенсационным и непривычным. Да, гипертекстовая организация информации требует определенной перестройки стандартного восприятия. Да, для нормальной Интернет-навигации (или, проще говоря, успешного и комфортного пребывания в Интернет-пространстве) необходима, во-первых, достаточная компьютерная грамотность, помогающая защищаться от вирусов или правильно пользоваться программным обеспечением, а во-вторых, некоторый уровень самоорганизации. Да, допуск детей к Интернету требует ряда ограничительных действий. Да, всякого рода виртуальные игры и карнавалы свойственны как правило не совсем здоровым людям. Тем не менее на разных концах земного шара уже проведены достаточно серьезные исследования, в один голос утверждающие одно и то же: интернет - вне зависимости от климатических, социальных, возрастных и прочих особенностей - во всех странах мира не разъединяет, а соединяет людей; пользователи интернета более активно вовлечены в общественную и культурную жизнь, чем те, кто не имеет доступа к сети. Школьники, регулярно пользующиеся интернетом, имеют более высокие оценки (в том числе по гуманитарным предметам), чем их сверстники, отлученные от компьютера. Что же касается интернет-зависимости, то ею страдают люди, склонные к зависимости вообще, и даже в этом патологическом случае интернет-зависимость все-таки лучше наркотической или алкогольной (она, по крайней мере, обратима).

Однако столь радужная картина вовсе не означает, что все хорошо. В России Интернет еще во многом выполняет роль альтернативного источника информации, оборотной стороны зеркала, за которую заглядывают немногие. Наглядная иллюстрация этого положения - известный и сравнительно недавний случай. 1999 год. Российский Интернет скоро отметит десятилетний юбилей. Постоянная его аудитория - почти полтора миллиона человек. В российской зоне зарегистрировано около 200 000 доменных имен, среди которых уже появились лидеры с весьма внушительным количеством посещений. Кажется, что в стране все в порядке с уровнем образования и элементарной технической подготовкой, когда крупнейший новостной сайт обижается на ведущую информационного выпуска одного из центральных каналов (должность, по идее требующая суперпрофессионализма), которая, процитировав взятый с сайта текст, сообщает, что информация получена из Интернета - показавшегося в подобном контексте чем-то средним между агентством новостей и разрисованной стеной в лифте. "В ответ на это наша редакция решила, - пишет Алексей Андреев, - что вполне резонно будет теперь никогда не ссылаться на НТВ как на источник, а вместо этого писать "Как сказала одна баба в телевизоре". В приведенном случае нетипична не безграмотность ведущей, а реакция сетевых журналистов, в кои то веки подавших голос против сложившегося уже к тому времени - у образованных людей, теоретически составляющих элиту страны - мнения об Интернете, как о черном ящике, из которого, наугад запустив туда руку, можно доставать какие-то разнообразные сведения. Для того, чтобы Интернет перестал быть вставной челюстью в культурном пространстве, необходимо как значительное развитие информационно-культурного поля самого Интернета, так и внешняя - запоздалая - интеграция его в национальную культуру (то, чего не сделали в свое время фантасты). В противном случае он так и останется непонятной принадлежностью тонкой прослойки населения.

Насчет интеграции в культуру российский Интернет имеет свои особенности. Искусственно созданная разведенность естественнонаучных и гуманитарных специалистов по лагерям физиков и лириков, которые стравливал друг с другом еще ЦК комсомола, привела к тому, что пока гуманитарии шарахались в сторону и крестились при одном упоминании о компьютере (который ассоциировался у них чаще всего с кровожадным роботом, утверждающим киберкультуру и губящим человечество - и меньше всего с пишущей машинкой или мольбертом), технари в одиночестве создавали основу Интернета. Компьютерных специалистов у нас было в те времена еще больше, чем теперь, уехать за границу успели еще не все - зато многие, покинув места массовой профессиональной локализации успели расползтись по коммерческим структурам, которые были в силах оплачивать любопытство своих сотрудников, Интернет достаточно быстро распространился, и, когда этот термин стал известен широкой общественности, бить в колокола было уже как-то несолидно, тем более, что поводов для боя хватало и в обыденной реальности - до виртуальной просто не доходили руки. Интернет был принят у нас в стране на удивление легко и спокойно, и даже традиционно консервативные структуры вроде православной церкви и союза писателей России радостно ухватились за новую игрушку, не вдаваясь в подоплеку ее происхождения и философские аспекты использования. Однако такая диспропорция привела к тому, что долгое время рунет напоминал улыбку чеширского кота: улыбка была, кота не было. Первые пришельцы долго и нерешительно, как дикари, топтались на мраморных полах роскошного интернетовского здания, не зная, что делать. Попытки - изрядно самонадеянные - создать особую форма культуры (сетевую) ни к чему не привели, кроме тиражирования больших претензий и чудовищной неграмотности, которая до сих пор остается бичом российских интернет-пользователей - при этом она иной раз выдается за некий новый сетевой язык или как минимум сленг, но не меняет от этого своей сущности. До тех пор, пока не подтянулось тяжелое вооружение "с земли" и в интернет не пришли крупные компании и серьезные инвестиции, российская интернет-зона была похожа на знаменитый небоскреб в разрезе Маяковского, представляя собой срез каменного века, воплощенного в технологиях конца двадцатого. Первоначальный - глубоко непрофессиональный - подход к качеству контента упорно сохраняется до настоящего времени: наиболее ответственные информационные агенства и средства массовой информации - элементы присутствия в Интернете несетевых структур, отставание большинства чисто сетевых проектов в этой области особенно заметно, когда случается какое-нибудь чрезвычайное происшествие (наиболее показательны хроники пожара на Останкинской башне в 2000 году, когда общее количество откровенных ляпов во вполне солидных интернет-изданиях было велико, как никогда).

И все же в российском интернете сформировался целый ряд направлений воздействия на традиционную культурную и информационную среду.

Во-первых, новости.

а. Большей частью это новости IT-индустрии и высоких технологий, поступающие с соответствующих новостных Интернет-лент (compulenta.ru) - до печатных изданий эти новости добираются позже и именно отсюда, а до радио и телевидения чаще всего не добираются вообще.

б. Как ни странно, новости культуры. Сетевые издания часто опережают в оперативности издания традиционные. Вероятно, это связано с тем, что отслеживание подобных новостей не требует особенных затрат - не надо держать штат журналистов, не требуются аккредитация, командировки, дорогостоящая техника и т.д. Иногда интернет-издания вообще, судя по всему, обходятся услугами "народных" корреспондентов, проигрывая в глубине анализа, но выигрывая в непосредственности реакции.

в. Деловые новости. Росбизнесконсалтинг в свое время блестяще продемонстрировал возможности он-лайного транслирования бизнес-новостей в критической ситуации дефолта 1998 года и смог удержать первенство на новостном рынке, когда положение стабилизировалось.

Во-вторых, сопутствующая новостям продукция - слухи и компромат. При отсутствии внятных законов и нормативных документов об информационном регулировании Рунет - идеальный полигон для этого национального вида спорта. Ряд интернетовских изданий специализируется на сливе информации (наиболее наглядный пример реализации технологии мы наблюдали, когда различные телевизионные программы упомянули, что где-то "в Интернете" появились видеозаписи, запечатлевшие внестудийную деятельность Евгения Киселева, а уж найти эти записи на сайте compromat.ru для большинства пользователей было делом техники). Множество информационных служб интернета различной степени ангажированности - от рупоров конструктивной оппозиции до сайта kavkaz.org, разыскивают, перелицовывают или сочиняют сами всевозможные сплетни (выполняют ли они целевой заказ или пытаются поднять рейтинг сайта - роли не играет). Вся эта деятельность происходит с абсолютно серьезной миной - откровенно желтой прессы в Интернете, как ни странно, относительно немного. Аудитория этой области Рунета огромна - около 70% посещений новостных сайтов приходится на сугубо сетевые издания (легко проверить, войдя в рейтинг Рамблера), и даже если исключить посещения сетевых гигантов, следящих за собственной репутацией, получится достаточно большое количество.

В третьих, это сетевые библиотеки (собственно говоря, сетевая библиотека с большой буквы у нас одна - конкурентов у lib.ru практически нет). Наблюдатели долгое время бродили вокруг, угрюмо бормоча что-то об уязвимости с точки зрения авторского права и о законах цивилизованного мира. Библиотека Мошкова действительно живет по своим собственным законам, привычным нашей читающей публике со времен самиздата - и именно поэтому и живет. Вопрос о юридической чистоте сайта находится в ведении специалистов. Вероятно, в мире много авторов, которые ни сном ни духом не подозревают, что их произведения доступны любому интернет-пользователю, читающему по-русски. Но очевидно: культурное значение lib.ru (созданной без официальной опеки, технических заданий, согласований, показной шумихи - в отличие от помпезного и юридически стерильного проекта Гуттенберг) - выходит за рамки Интернета.

В четвертых, сайты, аккумулирующие фольклор и народную городскую культуру. В первую очередь сайт anekdot.ru, имеющий с одной стороны огромное собрание анекдотов и рассказов, и другой стороны редактора с прекрасным литературным вкусом и чувством меры. Сайт уникален так же, как библиотека Мошкова. Аналогов ему нет, наверное, во всем мире, и ни один коммерческий проект на сходную тему не смог выйти на тот же уровень.

В пятых, чаты, конференции, службы знакомств и онлайновые пейджеры, формирующие специфический стиль и церемониал общения. Стереотипы этого стиля составляют один из элементов городской (в первую очередь молодежной культуры).

В шестых, энциклопедии и словари - в силу удобства пользования.

В седьмых, сайты эротического содержания, также принадлежащие к стилеформирующим. По крайней мере оформление рабочего места набором любимых картинок удивляет окружающих тем меньше, чем больше пропускная способность выхода в интернет на предприятии, которому данное рабочее место принадлежит.

Видно, что из всего вышеперечисленного отчетливо креативный характер имеет только пятая позиция. Все остальные направления культурного влияния происходят по одной и той же схеме: "с земли", извне, в Интернет поступают потоки информации, которые перерабатываются в определенных точках - людьми или организациями, максимально способными к такой переработке по какому-либо ими самими заданному критерию - после чего информация в уже организованном виде поступает обратно. Интернет выступает в качестве естественного кристаллизатора информации, средства первичной упаковки в правильные информационные потоки. Мощное структурирование информации происходит также вокруг посковых систем и каталогов. По данным SpyLog, половина всех посещений 2000 самых популярных сайтов Рунета приходится на сотню лидеров. Та же картина по всему миру: в большинстве стран наиболее посещаемы крупнейшие поисковые сайты, каталоги и он-лайновые службы (причем в большинстве стран одни и те же - Yahoo!, Goodle, Lycos, AOL, Microsoft - данные Nielsen/NetRatings). Отсюда следует, что логическим продолжением этого процесса было бы, с одной стороны, увеличение общего количества информации, поступающей в интернет, а с другой стороны дальнейшее развитие организации информации на основе крупных мультипорталов, объединения посковых систем и каталогов а также разработка личных, персональных фильтров с элементами интеллектуального отбора - в таком случае интернет действительно сможет не только стать источником каких-либо сведений, но и существенно облегчить жизнь, отсечь ненужную информацию и придать получаемой более дружелюбный для пользователя характер. Возможно, имеет перспективу разработка определенного стандарта представления информации и усиление механизма поисковых систем функциями переработки в данный стандарт.

Процесс организации информационных потоков - исключительно управленческий, и есть интернетовская составляющая, которая в этом процессе практически не участвует (или по крайней мере, минимально задействована). Это все, что касается влияния на человеческую личность: ее привычки, поведение, стереотипы общения с окружающими. Именно эта часть Интернета и является интерфейсом для включения Интернета в состав общей гуманитарной культуры. И пока что с этой стороны движения очень мало. Интернет идет к культуре, но культура не торопится включить Интернет в свой состав - и здесь наше отставание намного безнадежнее, чем при движении в обратную сторону.

Американская литература и кинопромышленность сумели освоить интернетовскую тему огромными скачками - с агрессивным нахальством, спотыкаясь, падая, перевирая все, что можно переврать, побочно вызывая к жизни насмешки и анекдоты из серии "компьютеры в голливудских фильмах" - но тем не менее успешно. Первыми ринулись в бой авторы киберпанка, сумевшие сделать чрезвычайно важную вещь: окружить ореолом героической (пусть даже маргинальной) загадочности специалиста по IT-технологиям. Романтика странствий по компьютерной сети стала интересной и модной темой. Читая книги Гибсона, Стерлинга и иже с ними, очкастый школьник, имеющий стабильную двойку по физкультуре и завидовавший прежде силе и социальной адаптивности своих безмогзлых одноклассников, переполнялся сознанием собственной значимости от умения пользоваться несколькими кнопками на компьютерной клавиатуре. Хакер с дискетой в одном кармане и нуль-модемным проводом в другом шагнул на экраны боевиков, став почти такой же их обязательной принадлежностью, как погоня и пистолеты. Чудовищные по своей слезливости мелодрамы на все лады обыгрывали тематику переписки по электронной почте. В том, что мы так легко примирились с компьютерами и интернетом, во многом сказывается именно массированное беспрецедентное влияние американской кинотрадиции, заполнившей почти на десятилетие все экраны страны. Отечественная культура на эту тему практически молчала (как молчала и на многие другие темы), и лишь где-то на ее окраинах неконкурентоспособные по причине низкого качества голоса пытались криво пристроить компьютер к какому-либо неумелому опусу. От "основной" литературы было бы странно ожидать чего-то другого при том, что научно-технический прогресс веками продвигался в основном властными директивами и вред от него был соизмерим с пользой, а писатели двигались следом по выжженному полю, подводя итоги, чаще всего неутешительные - все это начиная с Пушкинского "Медного всадника" и Некрасовской "Железной дороги". Странно было ждать другого, когда сначала так называемое прогрессивное общественное мнение, а затем партия и правительство, веками требовали от литературы умиления рабской дикостью самых дремучих слоев населения. Но страшно в подобной ситуации, что практически молчат фантасты. Неуверенные попытки с большим опозданием развить компьютерную тему сейчас напоминают детскую игру в драгоценные камешки - со стороны прекрасно видно, что всего лишь цветные стекла, осколки битых бутылок, подобранные на асфальте. Собственно, Интернет в литературных произведениях сейчас практически не присутствует - авторы развлекаются внезапно обнаруженной ими темой виртуальности, радуясь ей, как туземец бусам, и не эксплуатируя ее даже на сотую долю возможностей, в этой теме заложенных (и использованных еще в ту пору, когда вместо компьютерных игр были наркотики, но наша литература и здесь пролетела мимо - к счастью для писателей, к несчастью для страны, падающей в наркотическую пропасть). От бедного киберпанка высокомерно открещивались, припоминая его литературную убогость и забывая о роли, им сыгранной, или же сводили к рецептам лучшего компьютерного прикола в стиле журнала "Хакер".

Количество пользователей Интернета во всем мире неуклонно растет - за счет того, что все новые страны активно осваивают это поле деятельности. Но на родине глобальных сетей это количество стабилизировалось на уровне 58 - 59% населения. В начале 2002 года наблюдалось даже некоторое уменьшение американской Интернет-аудитории (данные Nua со ссылкой на NielsenNetRatings). В нашей стране тоже рост сетевой клиентуры рано или поздно остановится (сейчас это около 9млн. по сведениям того же NielsenNetRatings, которое ссылается на monitoring.ru - кажется, это самая оптимистичная оценка при наличии некоторого оценочного разнобоя в данных различных агентств). У нас не будет 59%, мы остановимся гораздо раньше - рано или поздно скажутся последствия разгрома науки, которые не могут не отразиться на общем образовательном уровне. Если не произойдет интеграции Интернета в отечественную цивилизацию, есть вероятность его отторжения от национальной культуры и стагнация на какой-либо точке развития в виде достаточно чуждого инородного элемента, служащего ограниченному кругу лиц - и это еще в лучшем случае, вполне вероятен и откат в сторону значительного сокращения российского интернет-сегмента. Для того, чтобы у нас развивались глобальные компьютерные сети, необходимы не только работы по улучшению технической базы, но и всемерная поддержка культурных проектов, пропагандирующих научно-технический прогресс, грамотный PR, организация литературных конкурсов, реклама, сопоставимая по агрессивности с рекламой прокладок и всяческие усилия по преодолению внутрисетевой замкнутости наиболее удачных достижений Интернета.